Русское народное ткачество – интересная и своеобразная область прикладного и декоративного искусства, до сих пор еще недостаточно изученная. Издавалось много статей, альбомов, книг по украинскому, белорусскому народному ткачеству, ткачеству народов Прибалтики, стран народной демократии, но русское народное ткачество до последнего времени оставалось за пределами внимания историков искусства и художников.
В библиотеке НИИХП накоплен богатейший материал по русскому народному ткачеству: большое количество альбомов зарисовок, сделанных художниками Института в различных музеях (музее Народного искусства в Москве, Загорском историко-художественном музее-заповеднике, ГРМ в Ленинграде, многих областных краеведческих музеях), а также во время экспедиций в Воронежскую, Тамбовскую, Курскую, Орловскую, Кировскую, Архангельскую и другие области. Материал этот, несмотря на свою огромную художественную ценность, нигде не опубликован и известен лишь узкому кругу специалистов. Великолепная коллекция по народному ткачеству Музея народного искусства известна также немногим, так как неимение достаточного помещения вынуждает годами хранить ее в фондах.
Такое положение не может считаться нормальным.
Настоящая статья ставит целью познакомить читателя с ткачеством и отчасти с вышивкой Кокшеньги – очень интересного и своеобразного района русского Севера.
Кокшеньгой до революции назывался довольно обширный район, расположенный по реке Кокшеньге, относящейся к бассейну Северной Двины и ее притокам Уфтюге и Лохте (по современному административному делению – Тарногский район Вологодской области).
Первыми русскими поселенцами на Кокшеньге были новгородцы, которые столкнулись здесь с более древним местным населением, («чудью заволочской») и частично вытеснили его или смешались с ним. Однако жите6ли Кокшеньги («кокшари») до сих пор сохранили память о своих предках – новгородцах и считают себя их прямыми потомками.
Первым новгородским поселением принято считать деревню Новгородскую (сохранившую такое название до наших дней), где, согласно преданию, поселился новгородец по имени Сила, от которого ведут род ее жители (многие из них и сейчас носят фамилию Силинских).
Вследствие особенностей географического положения Кокшеньги, отрезанной от бассейна Сухоны грядой Северных Увалов и труднопроходимыми болотами и лесами, район этот образовал в 16 веке обширную «Важскую землю», управляемую из «Шенкурья» (теперь Шенкурск).
Следует отметить одно важное обстоятельство, имеющее определенное значение в формировании характера северного русского крестьянина – Север никогда не знал крепостного права.
Дома на кокшеньге в 19 веке строились высокие, часто двухэтажные, светлые, с большим количество окон; многие дома были покрыты тесом и украшены снаружи резьбой. Под крышей располагали обычно, как у большинства северных домов, балкон с резными столбами, а сверху все это здание венчал великолепный конь-охлупень с дугообразной шеей, похожий на плывущую птицу или на нос древненовгородского корабля. Некоторые дома расписывались внутри масляными красками.
Для домотканых изделий Кокшеньги очень характерна тесная связь ткачества с вышивкой; в одном и том же изделии часто они настолько переплетаются друг с другом, что образуют единую декоративную композицию.
По технике исполнения тканые изделия Кокшеньги делятся на две основные группы – бранные и ремизные. Бранное ткачество получило название от слова «брать», «выбирать». Бральницей называлась особая дощечка, при помощи которой на станке разделялись нити основы для их подъема (то есть нити «брались» на дощечку). Дощечка эта ставилась на ребро, образовывался зев, в который прокладывали узорный уток, а потом нить поднимали. Приспособление это несложное, но способ тканья на нем очень трудоемок по сравнению, например, с ремизной техникой, но в работе значительно более производительной и легкой.
Бранные ткани выполнялись двумя утками – довольно тонким белым или полусуровым (фоновым) и цветным, более толстым (узорным), создающим настил то с лицевой, то с изнаночной стороны ткани. Для фонового утка обычно брали лен, но и иногда для него применяли и шерсть, окрашенную в различные цвета.
Бранная техника интересна тем, что позволяет выполнять самые разнообразные, сложные и тонко разработанные орнаментальные формы.
Фон в кокшеньгкских скатертях, как и вообще в северных бранных узорах, никогда не дается большими плоскостями, а проходит узкими протоками, обтекающими формы орнамента и составляющими свой ритмический узор.
Характерной и уникальной чертой кокшеньгских скатертей является отделка края каймы вышитыми зубцами.
Кокшеньгские бранные полотенца не имеют себе аналогий в ткачестве ни одного из районов Севера. Их характеризуют особенная приподнятость, праздничный, необычайно звучный, радостно-мажорный строй. Они были непременной принадлежностью даров невесты жениху и «приборянам». Во время свадьбы иногда устраивали настоящую выставку полотенец – ими увешивали почти все стены дома, количество их доходило до нескольких десятков, особенно на богатых свадьбах. Полотенца часто приносили в дар церкви, ими украшали стены деревенских храмов и алтарь.
Отличительная черта композиционного построения кокшеньгских полотенец – наличие так называемых «отшивок», то есть легкого вышитого узора.
В «отшивках» кокшеньгских полотенец сохраняются и живут, органично сплетаясь с чисто геометрическими мотивами, чрезвычайно древние сюжетные композиции, ведущие свое происхождение от ритуальных изображений, связанных с древнеславянской мифологией. Часто встречается женская фигура с поднятыми вверх руками, окруженная маленькими фигурками птиц. Прообразом ее служит древня языческая богиня земли, а изображения птиц рядом с ней поэтически символизируют пробуждение природы после долгого зимнего сна.
Иногда в отшивках полотенец помещают мужские фигуры, ведущие коней или с птицами в руках, иногда изображают только птиц или коней отдельно, симметрично располагая их по сторонам от дерева или цветка. Все это также является далеким отзвуком языческих верований и представлений.
Встречаются полотенца, вышитые техникой, называемой здесь «сланью», то есть однолицевой счетной гладью, имитирующей бранное ткачество. С лицевой стороны эта вышивка полностью воспроизводит бранину, но по изнанке ее легко можно отличить от ткацкой техники: в браных тканях на изнанке узор получается негативный (то, что было красным, становится белым, и наоборот), в вышивке «сланью» и лицо и изнанка по узору одинаковы, только лицевая сторона чище по выполнению.
Значительно меньшую роль в конце 19 века играло бранное ткачество в женском народном костюме Кокшеньги. Головным убором на Кокшеньге для женщин служила «борушка» или «конура», которая покрывалась сверху большим платком, шелковым тканым или хлопчатобумажным набивным. Незамужние девушки надевали платок прямо на голову, без «конуры».
«Конуру» будничную, на каждый день, делали из белого холста или ситца, а спереди, надо лбом, украшали вышивкой. Праздничную «конуру» делали из золотого шитья, которое покупалось специально для этой цели. Платки же были всегда покупными.
Вышивка и тканые узоры в Кокшеньгском костюме этого периода играют скромную роль: ими украшали только рубаху, и то в незначительной части – края рукавов и подол рубахи, который был виден, когда сарафан подтыкали под пояс во время работы.
Почти повсюду на Севере, в том числе и на Кокшеньге, существовала разновидность бранного ткачества – тканье на малом количестве дощечек (или одноуточное бранное тканье), очень напоминающее по внешнему виду ремизную технику. Отличить в изделии одну технику от другой можно только при очень близком знакомстве с народным ткачеством.
Данный вид бранной техники был гораздо проще и менее трудоемок по сравнению с обычным ткачеством и отличался от него тем, что в работе применяли лишь от 1 до 5 дощечек и основа «бралась» на них таким образом, что дощечки не приходилось каждый раз вынимать; они свободно передвигались вперед и назад относительно друг друга, ими пользовались поочередно в течение всего процесса ткачества.
Ремизное ткачество также одна из древних техник узорного ткачества. В раскопках, относящихся еще к 11 – 13 веков, были найдены остатки тканей простейших рисунков ремизного типа – елочкой, ромбиками. Ремизками, или «ниченками», называют приспособление для поднятия нитей основы в ткачестве. Вначале их употреблялось всего одна пара. Впоследствии ремизное ткачество усложнилось, ремизок стали применять больше (от 3 до 4) для получения мелких несложных рисунков переплетения в ткани.
С дальнейшими усовершенствованиями этой техники увеличивалось количество ремизок и рисунки переплетения стали разнообразней и богаче.
К концу 19 века ремизное народное ткачество достигает большого технического и художественного совершенства, в особенности в Вологодской и в южной части Архангельской области.
Ремизное ткачество Кокшеньги конца 19 – 20 веков интересно тем, что в нем сохранились все виды – от простейшего (на 3 – 4 ремизки) до сложных рисунков с крупным раппортом, выполняемых цветными нитками на восьми ремизках.
